графа "род занятий" / за тридевять земель
Андрей Седов об альтернативном Берлине, философских ночах и собачьей морде
Фотографии: Tom Wagner
В Берлин я попал не случайно. У меня всегда было ощущение родства с этим городом. В России я учил немецкий язык в школе, а затем в пединституте. Приехал по студенческой визе изучать переводческое дело в Университете имени Гумбольдта. Было это в далёком 2002 году.
Город меня поначалу не принял. Слишком строгий, суетливый и шумный после моей «спящей красавицы» Астрахани. С финансами были проблемы, работу всё никак найти не удавалось. Занимался всем подряд: стройки, уборка помещений, даже ходил по квартирам и просил людей пожертвовать районному отделению Красного Креста. Благо, что языковой проблемы не было. А вообще, жуть конечно… Потом, помыкавшись с полгодика, нашёл подходящий студенческий job и влился в университетский ритм. Берлин начал не спеша, но как-то по доброму раскрываться. Я всегда старался быть в интернациональном студенческом обществе, ходил на тусовки, знакомился с новыми людьми. И со временем у меня появилось очень много друзей. Именно в Берлине я нашёл тех, на кого можно было положиться в трудные минуты… В общем я погрузился в этот зелёный, шумящий эстакадами городских электричек город.
Я общался с простыми людьми, которые приехали сюда из разных уголков света, сидел с ними за одним столом, слушал их рассказы…
Первые годы в Берлине у меня была довольно простая работа. Я продавал телекоммуникационные продукты, карты, симки. В качестве торгового агента ездил по Берлину. Излазил все районы, где живут иностранцы, а это преимущественно турецко-арабские Кройцберг и Ной-Кёльн старой застройки, а также панельная идиллия – районы Марцан и Аренсфельде. Я общался с простыми людьми, которые приехали сюда из разных уголков света, сидел с ними за одним столом, слушал их рассказы… Мне было интересно, как в одном городе уживаются столько культур, религий, мировоззрений.
Так я познакомился с живым Берлином, с восточными и западными немцами, русскими и турецкими эмигрантами, их проблемами, заботами, радостями. При этом меня всегда поражал и архитектурный контраст города. Им Берлин обзавёлся в XX веке: старые доходные дома для рабочих, постиндустриальные кирпичные руины, «прозрачные» новостройки нулевых и тут же прусское барокко, архитектура господства Третьего Рейха и сталинский неоклассицизм… Ну и конечно же, альтернативная ночная жизнь: галереи, мастерские, креативный дым свободы…
Сегодня Берлин уже не такой «романтичный».
Стало больше туристов, исчезли праздные безработные с вечерних улиц, потихонечку выселяют сквоты, улетучивается атмосфера пост-индустриальной опен-эйр техно пати. Закрываются прокуренные пивнухи, на смену им приходят веганские закусочные и дорогие рестораны. Это называется дженитрификация – за счёт модернизации и застройки города стеклом и бетоном растут цены на жилплощадь. Коренные жители не справляются с арендной платой, переезжают в более отдалённые районы. Очень многие некоммерческие арт проекты умирают. Яркий тому пример – артсквот Тахелес. Огромная послевоенная руина торгового дома с середины 90-х была Меккой берлинского андеграунда. Здесь были мастерские, крутили арт хаус, проводили фестивали современного искусства. Потом участок купил какой-то банк, и арт-сквот «вычистили», обнесли оградой, и даже заглянуть внутрь теперь нельзя… Эх… Уходит эпоха веселого раздолбайства и тёплых философских ночей.
Ещё будучи студентом, я снял квартиру в самом центре Берлина, недалеко от университета. Каждый раз по дороге через исторический центр, мне приходилось отвечать на вопросы туристов, показывать им дорогу. Иногда получались очень интересные беседы.
А однажды меня даже попросили показать Музейный Остров и отблагодарили двадцаткой. После того, как я закончил университет, немецкие чиновники попросили меня определиться и дали год на поиски работы. Я решил уйти в частное предпринимательство и наряду с переводческой деятельностью начал заниматься проведением экскурсий. Поначалу работал с разными турфирмами, а потом начал вести свой блог. Теперь туристы выходят на меня сами. Ещё в университете я перечитал массу литературы по истории и архитектуре города. Я разработал несколько альтернативных маршрутов по жилым районам Берлина и начал предлагать их наряду с обычными обзорными экскурсиями по Берлину и Потсдаму. В какой то момент я понял, что мне это жутко нравится. Нашим туристам, а вожу я преимущественно на русском языке, тоже…
Экскурсовод – это проводник между культурами, его деятельность очень похожа на переводческую.
Он должен постоянно учитывать интересы и образ мышления своего заказчика и при этом красиво и доступно излагать материал. В моём случае материал – это история города, архитектура, горожане, их менталитет и культура. Я глубоко убежден, что экскурсия не должна быть скучным изложением фактов. Главное – создать настроение, передать свой личный опыт, дать человеку возможность полюбить город. Ведь туристы именно за этим и едут. А иначе, чем «живая» экскурсия будет отличаться от бумажного путеводителя? Поэтому я и разрабатываю альтернативные маршруты, в стороне от основного туристического потока, завожу туристов во внутренние дворы, малоизвестные улочки, показываю город с перспективы местного жителя.
Самое сложное – это начать экскурсию. Вывести туристов из их повседневного состояния. Очень часто люди говорят между собой о своих проблемах, о работе, о семье. Я ни в коем случае не прошу из замолчать, но стараюсь при этом перевести разговор в другое русло. Самое большое удовольствие от проведенной экскурсии я получаю, если мне удалось вывести туристов из их бытовой рутины и услышать в конце экскурсии слова искренней благодарности. Было пару раз и так, что туристы пришли подвыпившими, задирали прохожих, отмахивались от меня, мол хорош нас «грузить»… Ну и зачем вообще было приходить? В таких случаях я отказывался вести, ведь удовольствия – ноль.
Идеальная экскурсия выстраивается в форме диалога. При этом туристам всегда интересен личный жизненный опыт гида. Если они видят, что гид откровенничает, они с интересом к нему прислушиваются.
Со временем я перестал справляться с растущим потоком экскурсий и решил найти единомышленников. Спрашивал по знакомым, общался с молодыми, недавно приехавшими студентами, искал. В конечном счёте сегодня со мной работают ещё двое ребят. Саша и Олег. Они студенты, у каждого своё видение города и подход к туристам. Но когда они ведут, у обоих, что называется, «огонь в глазах». Наши клиенты – это люди, которых заинтересовал мой блог и альтернативный вариант проведения экскурсий. Перед тем, как договориться о встрече, я переписываюсь или созваниваюсь с заказчиком и пытаюсь вытянуть из него всё, что он ожидает от прибывания в Берлине. Только так он начинает понимать, «что я за птица», а я могу предложить ему тот «продукт», который он действительно хочет. Затем мы договариваемся о продолжительности и цене экскурсии. Как правило, альтернативные туры проходят вечером и длятся около 2,5 часов. Я прошу за такой тур 80 евро. Обзорные экскурсии по Берлину и Потсдаму длятся около 4-5 часов и стоят соответственно немного дороже.
Заказчики попадаются самые разные.
Иногда это люди, которых регулярно видишь по телевизору, иной раз очень богатые бизнесмены, которые ищут возможность посорить деньгами… А бывает и в постель тебя затащить пытаются. Мне предлагали даже деньги за секс. Я, пожелав дальнейших успехов, отказал. Был один клиент, который при рукопожатии таинственно прошептал: «Мне Вас рекомендовали, как человека, который может достать марихуану». Смех да и только! Стоило ради этого заказывать экскурсию?! Иной раз приезжают «мужские парочки». Я показываю им улицы и клубы, где развита сфера услуг для геев. Делаю упор на таких берлинцев, как Марлен Дитрих, Игги Поп, Дэвид Боуи. Опять же о мэре нашем пару слов добавляю… Неординарных клиентов много, и они все разные. Но у них у всех одна общая черта: все они тащатся по Берлину и в один голос заявляют, что могли бы спокойно остаться здесь жить.
В ходе своих экскурсий я пытаюсь доставить удовольствие не только туристам, но и себе любимому. Я стремлюсь разнообразить информативную и визуальную составные туров, разрабатываю новые маршруты.
Наряду с неформальной сценой, граффити, прогулкам по Берлину Золотых 20-х, я много рассказываю о берлинском рабочем классе и фабричной архитектуре. Это моя любимая тема. Берлин конца XIX – начала XX веков – самая быстрорастущая промышленная столица Европы. В этот период население имперской столицы увеличивается с 1 до 2,2 млн. Вы можете представить, какие общественные и инфраструктурные катаклизмы происходят в этот период? В город едут на заработки тысячи людей. Появляется партия социал-демократов, рабочие профсоюзы, возникает классовая борьба… И всё это на фоне клинкерных пивоварен, растущих на Мельничной горе как грибы (сегодня здесь известный своими модернизированным «постиндустриалом» район Пренцлауэрберг).
Немецкие буржуазия и рабочий класс – это прежде всего культура пития пива. Консервативные сторонники имперской власти по традиции пили Берлинское Белое, верхового брожения. А сторонники реформ и либералы пьют новое лагерное пиво, технология которого приходит в Берлин только в середине XIX… Пожалуй, тур по району Пренцлауэрберг – мой самый любимый: жизнь работяг и буржуазии, какую роль при этом играло пиво и пивоваренная индустрия и, разумеется, старинный кирпичный антураж.
Я запоем читаю «берлинские» романы: «Три товарища» Ремарка, «Берлин-Александрплац» Альфреда Дёблина.
Чтобы разработать «новый тур» необходимо время, вдохновение и доступный релевантный материал. Нужно сделать снимки и интересно представить маршрут в блоге. Работая со старыми фотографиями и текстами, я очень часто представляю себе, как выглядел город тогда, до Второй Мировой. Если когда-нибудь изобретут машину времени, я обязательно отправлюсь в Берлин начала XX века. Ведь именно в этот преиод город переживает индустриальный и строительный бум, экономический подъём всего II Рейха. Я запоем читаю «берлинские» романы: «Три товарища» Ремарка, «Берлин-Александрплац» Альфреда Дёблина. Не так давно был опубликован роман Ганса Фаллады «Каждый умирает в одиночку» о Берлине в эпоху Третьего Рейха. Все эти книги вдохновляют меня на мою экскурсоводскую деятельность, создают настроение города.
Обожаю сравнивать описанные в романах берлинские улочки с тем, как они выглядят сегодня. Иной раз, гуляя по городу, я понимаю, что за тем или иным зданием таится целая история. И ведь её можно отнести к одному из моих туров, а можно и приберечь для целого отдельного маршрута…
Менталитет берлинцев – это очень простая и в тоже время для русского человека необъяснимая вещь. И моя задача как гида – пролить свет на это явление. Я, к примеру, всегда поражался любимому вопросу берлинских студентов, о том, хочу ли я остаться после учёбы в Германии? Что за беспардонность такая?
Потом начал замечать, что и друг с другом они очень часто разговаривают прямолинейно и без обиняков. Тут даже понятие такое есть – Schnauze (нем. собачья морда) – манера выражаться прямо, на чистоту, подшучивать в достаточно грубоватой форме. Я объясняю это нелегкой историей XX века, которая своим тоталитарно-милитаристским грузом лежит прежде всего на плечах жителей столицы. Немцы очень хорошо выучили урок отношения с властью и знают, что добиться своих прав при любом режиме можно только путём критики и протеста, чётко определяя свои цели и говоря при этом правду. Им здесь наплевать, что думают о них в разговоре другие: самое главное выразить своё мнение, каким бы неудобным для собеседника оно ни было. Только так можно построить честный диалог. Наши люди в общении с берлинцами слишком мягкие, нерешительные. Берлинцы это сразу чувствуют и в лучшем случае пытаются вывести собеседника на чистую воду, а в худшем – просто теряют интерес к разговору.
Что касается немецко-российской истории, то вы и сами знаете: полоса белая, полоса чёрная.
Немцы любят русских за их самобытность, за их язык и литературу, за их эмоциональность и гостеприимство. Немцы не любят нас за отсутствие точки зрения, за отсутствие политической воли, за безответственность в отношении к обществу и друг другу. Я понимаю – это не всегда так! Но это действительно то, за что нас не любят немцы, а потому и критикуют нещадно. Да, мы освободили их от нацизма, и они это помнят. Достаточно прийти в Трептов Парк или к зданию Рейхстага и полюбоваться советскими мемориалами. Всё чистенько, ухожено, никаких граффити или битого бутылочного стекла. Но сегодня немцам от нас нужно большего: развитого среднего класса, общественного свободомыслия, толерантности и ответственности за самих себя. И они будут ждать – у них нет другого выбора.
Я люблю Берлин. И готов с уверенностью повторять это вновь и вновь. Поначалу мне пришлось долго за ним ухаживать, но в конечном счёте это только укрепило наш роман. Берлин – это моё достижение, к которому я долго и упорно шёл.
Я не чувствую, да и никогда не чувствовал, себя здесь чужаком. При этом – мой родной язык русский. Я мыслю как русский человек, но понимаю, как думают немцы. Я всегда демонстративно использую это в общении. Немцы знают, что я русский, и уважают меня за то, что я этого не стесняюсь. Мне интересно находиться в берлинском мульти-культурном пространстве. Так я могу понять себя лучше, посмотреть на себя со стороны. Быть русским в Берлине это сложнее, но в тоже время интереснее, чем быть русским в России или немцем в Германии. Картина мира намного шире и разнообразней.
Туристы часто спрашивают, не хочу ли я вернуться в Россию… Я бываю в России, да и вообще по миру стараюсь ездить, но всегда с удовольствием возвращаюсь именно сюда, в Берлин. Здесь всё знакомо, здесь друзья, работа. Здесь 12 лет жизни. Нет, в Россию однозначно возвращаться не хочу. Иногда скучаю по старым астраханским улочкам, по классным комнатам в школе, по тому ощущению, которое испытывал в детстве. Не думаю, что вернувшись жить в Россию, я снова всё это почувствую. Мир меняется, меняются люди, места, мы сами…
Made on
Tilda